Махмуд Амаев, с.Химой
В 1930-е годы был секретарем сельской комсомольской организации. В 1935 году, окончив учительские курсы, работал в начальной школе. Затем, по воле судьбы, пришлось взять в руки снайперскую винтовку.
Махмуд Амаев, с.Химой.
СНАЙПЕР МАХМУД АМАЕВ
Немец был рыжий, высокий и тощий. На плечи он накинул шитое из разноцветных лоскутов одеяло, голову обвязал большим теплым платком и на ноги поверх форменных ботинок одел пугающей величины соломенные эрзац-валенки. Но пестрое одеяние, видимо, не спасало от холода. Мороз пронизывал немца до костей. Он перебрасывал с руки на руку винтовку, хлопал себя руками по бедрам и, смешно подпрыгивая, поминутно озираясь, бегал вокруг землянки.
– Только так и можно ходить по чужой земле, когда боишься встретиться с хозяином! – подумал снайпер Амаев и стал медленно брать немца на мушку. Раздался сухой треск выстрела и гитлеровец, взмахнув, как крыльями, полотнищем одеяла, свалился на землю.
– Еще один. Пошла душа в рай, – весело засмеялся боец Тюменцев.
Вытащив кинжал, Амаев сделал на ложе винтовки небольшую, ровную зарубку. Это все, что осталось от немца на советской земле.
– Скоро у тебя и винтовки не хватит для зарубок.
– Ничего, другую возьмем, – сказал снайпер.
Махмуд Амаев стал снайперов с первого дня войны. Он обладал той настойчивостью, вниманием, тем особым умением наблюдать и осмысливать увиденное, тем чувством, которое является сильнейшим качеством снайпера. Первую свою цель Амаеву приходилось искать упорно, настойчиво, выбирая удобные огневые позиции, выдвигаясь за передний край. В первый день ему не разрешили стрелять, хотя горячему воину и не терпелось открыть свой счет мести. Первый день он посвятил наблюдению, детальному изучению врага, его повадок, уловок, распорядка дня. Он установил в какое время гитлеровцы замаскировывают амбразуры на день, когда отправляются умываться, завтракать, обедать. На следующий день меткая снайперская пуля свалила пробиравшегося к землянке немца.
– Мой первый немец, – радостно подумал Амаев.
Счет был открыт! Каждый день Махмуд Амаев отправлялся на охоту за фашистскими зверьем и возвращался с двумя-тремя, а то и пятью зарубками на ложе своей снайперской винтовки. Cчет рос изо дня в день. Количество зарубок на винтовке перевалило за сто. Слава Махмуда Амаева гремела по всему фронту. Его портреты помещались в газетах. Командование подарило ему кинжал с надписью: «Солнце врагу не погасить, а нас не победить». Его боевым опытом пользовались молодые снайперы. Он получал письма со всех концов страны. Девушки из далекого Сыктывкара присылали ему карточки с трогательными надписями. Грудь воина уже украшали две награды: орден Красного Знамени и медаль «За боевые заслуги». Страна тепло и ласково обнимала своего отважного сына, своего защитника. В Москве на выставке «Комсомол в Отечественной войне» висела привлекавшее внимание посетителей табличка «личный счет снайпера гвардейца, младшего сержанта Махмуда Амаева». В табличке день за днем отмечалось количество уничтоженных фашистов.
После всего этого Махмуд Амаев написал о своих успехах в родную Чечено-Ингушетию. «Пусть знают моя 70-летняя мать и мои молодые братья, что ни одна пуля не уходит из моей винтовки зря. Она возвращается ко мне в виде зарубки – памяти об убитом фрице. Я убил их 169, но пока дойдет это письмо, я еще увеличу свой счет»
М. Грин.
Грозненский рабочий.
23.02. 1943 г., № 44 (6359)